Информационным центром в деревне был местный магазин. На скамейке возле него по вечерам собиралось много народа. Сюда приходили мамочки с маленькими детьми, которые бегали, кричали, плакали, создавая обычную суматоху, разновозрастная молодежь собиралась группками и болтала на разные темы, были люди и постарше. Приходили, делились новостями, накопившимися за день, обсуждали насущные проблемы, смеялись над забавными случаями, сплетничали.
— Ой, что я сегодня видела, — быстро заговорила рыжая девушка Алла. – Около памятника два щенка лежали…
— Стоп! – резко остановил её молодой мужчина, которого в деревне звали «Воланчик». – Кто их положил?
— Не знаю, — робко ответила Алла.
— И где они?
— Не знаю.
— Да … чтоб … не знаю, — Воланчик подбирал слова. – А кто знает? Кто видел? У нас в деревне никогда бездомных собак не было.
И действительно в деревне у всех собак были хозяева. Решили сходить к памятнику и посмотреть.
Памятник односельчанам, погибшим в Великой Отечественной войне, располагался на самом высоком месте в центре деревни. Около памятника, как часовые, стояли две высокие лиственницы.
Делегация из трёх человек: Воланчик, Алла и молодой парень Женька подходя к памятнику, заметили некое шевеление возле одной из лиственниц.
— Вон, они лежат, — воскликнула Алла и побежала в сторону памятника.
В некошеной траве, прижавшись друг к другу, лежали два щенка. Один из них, более крупный, был коричневым с рыже-бурыми подпалинами на груди и лапах, а у второго шерсть была песочного цвета, и он был размером поменьше. Тёмный поднял голову, посмотрел на подошедших и негромко зарычал. Рядом со щенками лежала пустая пластиковая крышка от коробки из-под печенья.
— Ну, чего уставились! – раздался громкий голос.
Пришедшие к памятнику оглянулись и увидели приближающуюся бабу Зину, чей дом был рядом с памятником. Вид у неё был грозный.
— Щенки брошенные. Узнать бы кто их сюда притащил!
— Баб Зин, день добрый! – поздоровался Воланчик.
— Какой же он добрый, коль бросили таких маленьких.
— Так мы, баба Зина, пришли посмотреть и решить, как помочь, — уважительно сказал Женька.
— Эх, помочь, — вздохнула старушка. – Вот, возьми себе.
— У меня две собаки, куда ж ещё, — посетовал Женька.
— А у меня алабай на запчасти их разберёт, — вставил Воланчик.
— А мы…, — начала оправдываться Алла, — городские. Куда нам в городе-то.
Баба Зина из-под фартука достала небольшую бутылочку и налила в крышку молока.
— То-то и оно, — тяжело произнесла старушка.
Щенки начали лакать молоко, а четыре человека стояли и молча смотрели.
Несколько дней проблема со щенками обсуждалась у магазина, но у всех находились какие-то проблемы и причины, чтобы не брать себе щенков. Люди стали подкармливать щенят. С чьей-то лёгкой руки им дали клички – Бакс и Кузя.
— Кто их так назвал? – возмущался Воланчик.
— Да какая разница, — отвечали ему. – На клички откликаются и хорошо.
А когда выяснилось, что Кузя особа женского пола, посмеявшись, решили кличку не менять.
— Кузя, она и есть Кузя, — было народное заключение.
Наконец, сердобольная баба Зина не выдержала, и приютила щенят. Ее сосед сделал у нее во дворе будку для них. Но каждый день, набегавшись, они возвращались на то место, где их нашли, к памятнику.
Собачек полюбила вся деревня. А дети, проходя мимо, могли погладить их и даже поиграть с ними.
Как-то в разговоре у магазина выяснилось, что почти каждый, кто жил на «территории Бакса» постоянно его подкармливал.
— Подъезжаю я тут к своему участку, — рассказал пожилой мужчина, — иду открывать ворота, а ко мне Бакс подходит и смотрит такими жалостливыми и голодными глазами. Ну, что, принёс ему куриных костей и тушёнки туда добавил.
— А я выкладываю ему еду возле калитки, и у меня всегда дежурный пакет с кормом для него лежит, — добавила женщина с детской коляской.
— Да уж, Бакс худым не будет.
Разговор вперемежку со смехом продолжался ещё долго, а вновь подошедшие односельчане добавляли в него новые истории.
Бакс, в свободное от обхода территории время, лежал возле памятника и наблюдал за центральной деревенской дорогой. Если местные шли по дороге, то слышали в свой адрес приветственный лай Бакса и в ответ махали ему рукой. На чужаков пёс лаял с железными нотками в голосе.
Кузя лежала обычно у подножия памятника и редко реагировала на проходящих, но иногда составляла Баксу дуэт.
Однажды в деревню приехала чёрная машина-фургон. Вышедшие из неё неряшливо одетые мужчины, заметив лежащих около памятника собак, стали расспрашивать прохожих о наличии в деревне бездомных животных.
— А вы кто такие? – спросил Женька у водителя остановившейся возле него машины.
— Собак отлавливаем бездомных, — последовал грубый ответ.
— А документы у вас есть?
— Я тебе покажу документ, больше не захочешь смотреть, — из машины раздался смех.
Вечером Женька проинформировал пришедших к магазину о неприятном разговоре.
— Надо Бакса и Кузю чипировать, — посоветовал кто-то.
Сказано, сделано. У двух любимцев деревни появилось по зелёной серьге на ухе. Ещё не раз приезжавшие «ловцы» на эту парочку внимания уже не обращали.
Шли годы. Бакс заматерел. Всё так же наблюдал со своего места возле памятника за порядком на деревенской улице, с местными собаками в драки не ввязывался, свою территорию знал, на чужие не ходил.
А вот у Кузи начались проблемы со здоровьем. Суставы лап распухли и нельзя было смотреть без слез, как она ковыляет.
Однажды на краю деревни была растерзана местная собака. Прошёл слух о появившейся бешеной собаке и даже предполагали, что может быть это был волк. Жители деревни насторожились, перестали выпускать на улицу своих подопечных.
Утром деревенские услышали страшную новость. Кузю загрызли. Её нашли мертвой в канаве возле дороги. Рядом лежал Бакс, живой, но израненный. Всем было жаль бедную Кузю.
Кузю похоронили в ближайшем лесочке. Раны Бакса со временем затянулись. Он, как и прежде лежит на привычном месте около памятника, смотрит на дорогу, но редко подаёт голос. А проходящие мимо люди, глядя на него, вспоминают добрую и ласковую Кузю.
2024, июль